Так вышло, что многие люди намеренно или спонтанно испытывали ощущения, которые в разных источниках именуются ВТО или ВТП (внетелесный опыт или внетелесное переживание).

Для кого-то ненамеренные ВТО были фактором начала поисков, для кого-то ВТО стал результатом упражнений вследствие любопытства, а кто-то с детства испытывал на себе данный феномен, думая до определённого возраста, что это нормально, просто в приличном обществе об этом не принято говорить вслух.

Как явствует из названия, опыт заключается в том, что человек испытывает ощущения, которые недвусмысленно распознаются рассудком как факт того, что ты находишься вне своей физической оболочки… И на этом месте мнения людей относительно того, “чем на самом деле является такой опыт?”, расходятся.

Самым большим камнем преткновения в подобных разногласиях является вопрос: возможно ли в состоянии ВТО получить или передать информацию другим людям при отсутствии физического канала связи? Или, говоря короче, главное разногласие заключено в ответе на вопрос об объективности такого опыта.

Аргументы той или иной стороны зависят скорее от предвзятости того, кто эти аргументы озвучивает, а не следуют из анализа данных, описанных путешественником. Притом аргументы обеих сторон практически уравновешивают друг друга. Если кто имел удовольствие общаться со сторонниками плоской земли, знает о том, что очень часто вера определяет аргументацию, а не наоборот.

Есть несколько способов проверить, насколько достоверна информация, полученная вне тела. Самый простой – положить картинкой вверх игральную карту на шкаф не глядя. И если ты на самом деле вышел из тела, то ты должен эту карту увидеть.

Однако если человек слишком мощно заряжен скепсисом, то он даже собственный опыт, недвусмысленно указывающий на объективность, откинет, списав всё на совпадения. Ведь мы же можем просто угадать карту, вынимаемую из колоды…

С другой стороны, если человек слишком заряжен верой в объективность ВТО, то появляется опасность другой крайности: любой самый нелепый опыт он будет истолковывать как переотражённую и искажённую, но тем не менее истину. Просто твой разум был недостаточно чист и ты к объективной информации подмешал собственные мысли…

Книги таких корифеев данного аспекта бытия, как Роберт Брюс и Роберт Алан Монро, не проясняют ситуацию, так как описанные ими в книгах события, происходившие с ними во время сеансов ВТО, содержат целые тучи аргументов, подкрепляющие точки зрения для обоих “лагерей”.

Монро, например, увидел знакомых и описал вещи, которые он знать никак не мог. Но ведь были неточности. В том числе он вступил с ними в диалог, чего его знакомы, естественно, не помнили.

• Да, но память и в реале подводит, а такой мнимый диалог вполне мог быть репрезентацией интерфейса передачи данных, явленный рассудку в форме простого разговора.
• Да, но….

И так да бесконечности. Пока всё опять не упрётся в вопрос веры. Однако количество достоверной информации в любом случае разбавлено таким количеством ложной, что толку от таких сведений примерно нисколько.

Однако одно про данный феномен можно сказать точно: тот, кто испытал его на себе, каким бы образом потом его не истолковывал, однозначно и неоспоримо ощущал, что таки да, он встал/взлетел/выкатился из тела и побрёл/полетел/провалился в пол. И это событие было дано в ощущениях по своей интенсивности ничуть не уступающих ощущению пола под ногами, телефона в руке и шума за окном.

Люди, занимающиеся смежной дисциплиной, осознанными сновидениями (ОС), при условии, что также имели опыт длительного ВТО (хотя бы от пяти или десяти минут и более), часто описывают, что события начали развиваться как выход из тела, но в какой-то момент “скатились” в простой ОС, так как ничего из явленных картин не находит места в действительности. Это стало пищей для логических построений, выстраивающих нефизические пространства в иерархию по уровню вложенности от сонного паралича и слоя, названного Робертом Брюсом “зоной реального времени”, до глубинных слоёв, в которых события всё чудесатее и чудесатее.

Опытные ОСеры (люди, занимающиеся ОС) имеют, как правило, в своей копилке множество различных способов или последовательностей ощущений, через которые они попадали в осознанное сновидение. От “простого” осознания внутри сна до различных эффектов, сопровождающих погружение в сон без прерывания сознания. Для провоцирования второго случая существуют методы удержания состояния осознанности, опирающиеся на разные модальности: зрительную (поиск пятна, воображение визуального объекта), слуховую (поиск звука, музыки, шумов, голосов), соматическую (давление в голове, вибрационные ощущения) и кинестетическую (раскачка, метод перебора каната воображаемыми руками) либо через их синтез (раскачка и вибрации, давление в голове и шум, поиск пятна и перебор руками). Реже можно встретить описания входа в сон через появление запаха. Например, внезапно запахло табаком и ты не уверен, сосед ли это закурил на балконе или ты уже спишь?

Таким образом можно предположить, что выход из тела – это погружение в сновиденное состояние, при котором в зоне внимания и активности оказываются кинестетические и соматические ощущения. К кинестетическим относятся ощущения от произвольного движения своим телом, к соматическим – различные ощущения, приходящие от тела: давление, вибрация, вестибулярные ощущения, тепло и т.п. Это предположение не отменяет того, что такой опыт может дать объективную информацию извне, ведь есть свидетельства о том, как прорицатели получали информацию во снах. Однако это даёт нам повод задуматься о том, как увеличить вероятность сознательного попадания в это состояние.

Позвольте немного рассказать о своём прадедушке. Есть живые свидетели того, как невыносимо было, когда он оставался в гостях после пьянки. Он имел очень неприятную особенность: пел всю ночь. Да не просто пел, а с перерывами на сон. Вот так, сидит за столом, поёт-поёт, засыпает. Молчит. Минут молчит. Две. Десять….. Все уже задрёмывают. Особенно дети радуются, что тишина настала, ведь завтра в школу. А он снова поёт. Ровно с того места, где задремал. Про то, что там были за песни, история умалчивает. Но выглядело это, видимо, примерно так: “Ой, цветёт калиии….. <прошло полчаса> …ИИИНАААА! В поле у ручья!!!”

Артём Синин назвал такой феномен эффектом «ка-пэкс» по фильму, где обыгрывается похожая ситуация, но связанная с погружением в гипноз.

Это эффект «ка-пэкс»: ты куда-то исчезаешь, вернулся, и кажется, что время продолжается с того момента как ты последний раз был хоть в каком-то сознании, но на самом деле ты пол-часа мог спать.

А теперь представим мелкого маленького комаришку, который соизволил полакомиться нашей кровью. Он пронзает наш эпителий своим тонким носиком, меняет глубину, ищет заветный капилляр, пока, наконец, через хоботок не заструится питательный сок…

Наша познавательная способность “питается” ощущениями, которые, проходя возгонку до абстрактных представлений, становятся строительным материалом для нашего ума, перерабатывающего их в ещё более отстранённые от грубых ощущений представления. При этом для каждого состояния сознания характерна своя “пища”, струящаяся в лоно нашей познавательной способности. Наша субъективность подобно кончику комариного носа погружается в разные слои сознания, пользуясь процессом засыпания как транспортом, а затем питается впечатлениями из соответсвующего слоя. Объективны ли эти ощущения, являются ли они отпечатками дневных или отражениями наведённых извне – сказать трудно. Однако ощущения переживаются настолько реально, насколько вообще можно представить реальные ощущения.А теперь вспомним техники выхода из тела. Возьмём, например, технику каната. Мы воображаем, что перебираем руками канат, и в какой-то момент это активное действо получает обратную связь, наш “хоботок” попадает в “капилляр”, напитывающий нашу познавательную способность соответствующими впечатлениями. Положительная обратная связь даёт нам самое непосредственное ощущение, что мы реально перебираем руками верёвку. Но это не причина того, что мы вышли на нужно состояние. Причина как раз в том, что мы не мешали телу заснуть своим излишним вниманием.

Наше дневное внимание предназначено для сосредоточения на объектах из из плотной для восприятия среды – физической – и потому разгоняет своим воздействием тонкие ощущения, как сфокусированный линзой солнечный свет сжигает пушинку. Однако яркость внимания гаснет по мере засыпания, если вывести из его сферы физические стимулы, так как оно, испытывая “голод” ищет, за какой поток впечатлений зацепиться. Если ничего не предпринять, то мы тупо засыпаем. Поэтому мы должны отвести своё внимание в сторону, дать телу заснуть, сосредоточившись на отвлечённом действии, которое получит в нужный момент обратную связь. Тот же воображаемый канат, например. Если мы промахнёмся (а мы, конечно же в первые разы промахнёмся), то достаточно вспомнить моего прадеда и эффект “ка-пэкс”: продолжая попытку выхода, не сосредотачиваясь на физических ощущениях и не досадуя на промахи, рано или поздно мы обнаружим себя вне тела с плотным ощущением каната в руках. То есть наше “голодное” внимание, путешествуя за сознанием в нижние слои, зацепится за подготовленный нами аттрактор.

Конечно, подводных камней при этом много: от истощения мобилизованного на “технику” потенциала и последующего провала в сон до утра до бессонницы из-за невозможности отвлечься от телесных ощущений.

Если внимательно и без лишних виляний почитать литературу по данному вопросу, то “правильного ВТО” не было ни у Монро, ни у Брюса, ни у прочих популяризаторов волевой активности вне дневного сознания. У всех были “флуктуации реальности”, “ментальные наводки”, “своеобразные интерпретации” и прочие приколы данной дисциплины. Монро не смотрел каждый раз на заготовленную на шкафу карту, на часы, номера машин, одежду прохожих. Ведь на это можно тупо убить весь опыт и всё равно всего не запомнить. Что-то исказится, что-то забудется, а потом никому ничего не докажешь. К тому же “там” есть занятия и поинтереснее, чем смотреть на часы и запоминать номера машин. А не дай боже кому-то что-то докажешь – заберут в поликлинику на опыты.