Часто, вспоминая утром сон, замечаешь, что не можешь понять, в какой последовательности происходили события. С одной стороны причиной может быть спутанность сознания, связанная с тем, что наш мозг отдыхает, но с другой, есть и иные факторы, усложняющие дело.

Линейность физического времени

Обладая нарративным мышлением, привязанным к временной сетке, мы привыкли, что настоящие события следуют одно за другим, подчиняясь принципу причинности.

Наши мысли с другой стороны способны “скакать” по памяти во времени и пространстве, а также создавать в уме воображаемые миры, в которых мы легко можем менять события задним числом. Однако мы всегда можем сказать, что “думали о том-то” или “вспоминали о том-то”, пока “на самом деле” ехали на автобусе, шли в магазин или мыли посуду. Так мысли, приходящие в голову в течение дня, тоже приобретают своеобразную привязку к временной линии, так как приходят нам в голову (или генерируются нами) синхронно детерминированному каузальному физическому миру, плотному, навязчивому, неотвратимому и согласованному между его обитателями.

Во сне физическая реальность не столь навязчива. Она уходит далеко на задний план, лишь очень косвенно участвуя в создании сновиденных образов. По факту она становится для явленных во сне событий и ощущений столь же зыбкой (если не более), как и фантазии в мире бодрствования. И потому каузальность повседневного мира более не разграфляет так жёстко происходящие с нами во сне события по временной шкале.

Сновиденная сеть

Если в повседневной реальности мысли обладают по сравнению с твёрдой материей известного рода зыбкостью, а память и фантазии имеют свои чёткие “ароматы”, которые, хоть и возможно, но довольно трудно спутать, то в сновиденной реальности воспоминания, фантазии и непосредственные события сделаны практически из одного “теста”. Есть лишь небольшие флуктуации плотности и ощущений, исходящих от них, но они не столь разительно отличаются, как память о вчерашнем дне отличается от удара по голове в повседневном мире.

Во сне мысли способны воплощаться в чувственном проявлении, воспоминания вдруг становятся происходящими в данную секунду событиями, а фантазии прикидываются воспоминаниями. То есть, пытаясь что-то вспомнить, мы можем быть втянуты в поток фантазирования, который создаст нам абсолютную уверенность, что мы именно копаемся в памяти, а не придумываем всякий бред задним числом. А потом мы внезапно оказываемся в самой гуще такой “памяти”.

Если мы сейчас возьмём и задумаемся о своей жизни в прошлом, то мы мгновенно способны окинуть некий большой пласт определённого периода. Детство, студенчество, юность. Мы способны окинуть всё это одним махом, а в случае необходимости начать вникать в детали того или иного масштаба. Во сне мы тоже способны одним махом воспринять подобный пласт… Который может оказаться полной выдумкой. Мы даже можем задремать на одно лишь мгновение, в течение которого подобный пласт “жизненного багажа” успеет обрушиться на наше задремавшее сознание во всей полноте. А уж сколько таких пластов проносится через нас за один сон — никто и не считал. Тем более, что они, подобно пространству сновидения, постепенно текут и меняются.

Есть даже ненулевая вероятность, что человек, которому на голову в гипнозе начнут вываливать один за другим подобные “жизненные багажи”, может для себя однозначно решить, что “видел череду прошлых жизней”, но справедливость такого вывода оставим в этот раз в стороне.

Получается, поскольку, как мы уже сказали, во сне все эти настоящие и ненастоящие воспоминания, фантазии, целые пласты жизненного опыта и прочие продукты умственной деятельности и непосредственные события вылеплены практически из одного теста, то сон образует не линейную, а сильно запутанную сетевую структуру. И вспомнить что во сне за чем шло представляется несколько проблематично.

Визуальные переходы

Кроме функциональных транзитов в виде памяти, узлом перехода между сновидениями может стать любой другой объект восприятия, относящийся к какому-либо из видов представлений, что ещё сильнее усложняет сновиденную сеть. И визуальный канал может дать кое-какие зацепки для сновидца, которые он затем сможет использовать по мере своей изобретательности.

Например, если во сне вы начнёте пить из кружки и слишком долго будете в неё смотреть, то есть ненулевая вероятность, что эта кружка в скором времени может стать, скажем, тоннелем метро, в который вас затянет. Если, однако, вы успеете убрать кружку от лица, то перехода не случится.

О том, что начался переход, сновидящий (если он осознан, конечно), может догадаться по тому, что все визуальные образы вокруг кружки, в которую он имел неосторожность слишком длительно смотреть, начнут исчезать, а прочие ощущения (ощущение размера помещения, например) начнут неотвратимо подстраиваться под новую конфигурацию…

Таким образом мы получаем жирную подсказку о том, на что способна концентрация внимания.

Концентрация и отождествление

Сон имеет перед физической реальностью то преимущество, что изолированные с помощью концентрации внимания предметы не стремятся разбежаться от созерцателя, а наоборот, не скованные такими условностями как размер, яркость и важность, затопляют собой всё внимание созерцателя. И если созерцатель изолировал абстрактную идею, имеющую структуру “пласта информации” (например, выдуманный жизненный опыт), то пройдёт лишь немного времени, прежде, чем этот пласт затопит собой всё сознание сновидца. То же происходит и с визуальными образами, как мы показали в образе кружки, ставшей огромным тоннелем при поднесении близко к глазам.

Это значит, что при должной сноровке мы имеем возможность использовать тот же механизм и в физической реальности, что с успехом проделывают, скажем, игроки компьютерных игр, для которых фентезийная реальность не только подменяет собой физиологическую, но и даже может стать источником вполне реального дохода. В более возвышенном смысле это значит, что наша навязчивая память, наша жизненная ситуация, а также текущие обязательства имеют ту же природу, что и приснившиеся накануне ночью и всё зависит лишь от того, смогут ли они достучаться до нас, втиснувшись без спросу в локус нашего внимания.

Но не будем углубляться в эти опасные материи, которые особо изощрённых товарищей приводят к выводу об иллюзорности мира (хотя с тем же успехом можно придти и к противоположному выводу о настоящести снов и фантазий). Скажем лишь о двух выводах, которые имеют не столько философские, сколько сугубо практические последствия.

1. Если вы читали инструкции по медитации, то вы должны знать, что нам предлагается сфокусироваться на своём “Я”. И, незаметно для себя заснув, удерживая при этом в локусе внимания собственное самосознание, мы найдём во сне транзит в божественное, в единый океан бытия, так как, отключившись от физической реальности, мы, подобно тому, как нас втянула кружка, будем втянуты в разросшийся на весь мир океан самоосознания, на котором были сосредоточены.
2. Подобным же образом мы можем “протащить” и сделать “размером с мир” любое переживание, которое сможем удержать в своём внимании, погрузившись в сон, каким бы маленьким ни был тот стимул, который мы выбрали в качестве отправной точки.

Получается, что ключом к подобного рода фокусам, как ни банально, является наша способность к концентрации. И если мы не контролируем собственное внимание наяву, то неотвратимая материя нас поправит в нужную сторону. Во сне же наше разболтанное внимание может закинуть нас как на вершину блаженства, так и на любой из кругов ада.

Спасибо за внимание.